Кто вы, Гарви Бёрч?
Как был придуман и написан самый первый в мировой литературе шпионский роман
Окончание. Начало в предыдущем номере
СМЕРШ по-американски
В ходе войны стало очевидно, что враг тоже получает сведения из лагеря американцев, участились случаи провалов надёжной агентуры. Майор Бенджамин Толмедж начал заниматься и контрразведкой. В этом качестве он был известен своей агентуре под псевдонимом Джон Болтон. Об одной тайной операции старик Толмедж поведал молодому писателю.
К тому времени в тылу у англичан работало уже несколько агентов. Они не только присылали ценные сведения, но и следили за подозрительными связями британцев. Из их донесений стало известно, что офицер английской разведки майор Джон Андре зачастил на передовой рубеж «красных мундиров», и что готовится переброска агента под именем Джон Андерсон. Вскоре Толмедж получил депешу от коменданта крепости Вест-Пойнт с просьбой предоставить охранные документы торговцу по имени… Джон Андерсон. Появление в секретной переписке одного и того же имени дважды, почти одновременно, наводило майора Толмеджа на серьёзные размышления.
Комендантом Вест-Пойнта был генерал-майор Арнольд. Несколько лет назад он храбро воевал в континентальной армии, в бою потерял ногу, получил генеральские эполеты и был назначен военным губернатором штата Пенсильвания. Но на этом посту генерал оскандалился в связи со спекуляциями на военных поставках, вынужден был уйти в отставку, его дело разбирал Конгресс. Учитывая былые заслуги генерала, ему вынесли лишь мягкое порицание. Главнокомандующий Вашингтон даже выразил надежду, что Арнольд восстановит свой авторитет на службе в армии.
В британской разведке внимательно следили за делом Арнольда. Майор Андре решил, что это перспективная фигура в тайной игре. Майор Андре был хорошо известен в лучших домах Нью-Йорка – блестящий светский офицер, талантливый постановщик любительских спектаклей, в которых часто исполнял ведущие роли, немного поэт, отчасти музыкант. Среди его знакомых была молодая красивая актриса Пегги Шиппен. Разведчик стал ей нашептывать: есть, мол, на той стороне не старый ещё генерал, недавно овдовевший, правда, хромой, но и на одной ноге далеко пойдёт. В скором времени Пегги стала генеральшей. Через цепь курьеров и благодаря влиянию Пегги установилась прямая связь между майором Андре и генералом Арнольдом, начались переговоры. Цена за измену была очень высока, а генерал был слишком алчен, чтобы устоять.
Вскоре генерал обратился к Вашингтону с просьбой назначить его комендантом Вест-Пойнта. Майор Андре знал, что делал, продвигая генерала на этот пост: Вест-Пойнт был важнейшим укреплением на реке Гудзон, здесь были сосредоточены интендантские склады. Тут часто останавливались офицеры с особыми поручениями, обладавшие ценнейшей информацией. Теперь уже в чине генерал-майора Арнольд сообщал противнику важную информацию: кого из видных политиков и конгрессменов можно склонить к сотрудничеству, сведения о дислокации войск, расположении коммуникаций и складов. Наконец, он сдал англичанам нескольких тайных агентов, о которых ему удалось случайно узнать.
Но майор Андре готовил генерал-майора для более важной миссии. Он предложил коменданту сдать англичанам Вест-Пойнт, склонив на их сторону часть гарнизона. Возможно, это решило бы исход сражения на Гудзоне. Генерал-майор Арнольд запросил за предательство пятьдесят тысяч долларов золотом и патент бригадира королевской армии. Для заключения окончательного соглашения и уточнения деталей плана требовалась личная встреча разведчика и предателя. Под именем торговца Джона Андерсона на ту сторону отправился сам майор Андре.
А в это время майор Толмедж ломал голову над странным совпадением имён и решил установить наблюдение за комендантом Вест-Пойнта. Но пока он размышлял, тайная встреча уже состоялась в ночь на двадцать первое сентября 1780 года. Майор Андре гарантировал генерал-майору Арнольду двадцать тысяч фунтов и высокий пост в британской армии, а комендант передал вражескому офицеру подробный план Вест-Пойнта.
На рассвете за майором Андре должна была приплыть шлюпка и доставить его на британский корабль. Но американская береговая батарея обстреляла судно, и корабль уплыл. Разведчику пришлось возвращаться сушей. Уже на нейтральной территории его остановил патруль ополченцев. Человек, крадущийся на рассвете в расположение англичан, показался им подозрительным, они не поверили ни объяснениям, ни представленным документам и тщательно обыскали задержанного. В правом сапоге была обнаружена карта Вест-Пойнта. Пленного отправили к непосредственному командиру – подполковнику Джемсону. Тот решил известить коменданта Вест-Пойнта о поимке важного шпиона. Генерал-майор немедленно исчез и в тот же день оказался на стороне противника.
По приговору военного суда майор Джон Андре был повешен. Конечно, он был схвачен и разоблачён почти случайно. И всё-таки разработанный им план вряд ли мог осуществиться: комендант Вест-Пойнта был уже «под колпаком».
А на нейтральной полосе…
Такие истории и впечатления вдохновили Джеймса Фенимора Купера, и послужили реальной основой его новой книги. Буквально в первых строках автор сообщал: «Многие, однако, носили маску, которую ещё не сбросили к этому времени; и не один человек сошёл в могилу с позорным клеймом врага…» Главного героя, патриота-разведчика, писатель назвал именем Гарви Бёрч и сделал его торговцем-разносчиком. Уже сама его работа делала репутацию Бёрча сомнительной в глазах соотечественников. «Война не препятствовала разносчику заниматься своим делом, – писал Купер, – нормальная торговля в графстве прекратилась, но это было ему на руку, и, казалось, он только и думал, что о барышах». А для шпиона трудно было придумать лучшего легального занятия, позволявшего перемещаться, не внушая подозрений.
Местом действия писатель избрал нейтральную территорию между противостоящими армиями, которую, впрочем, каждая сторона считала своею и куда проникали и те, и другие. Поэтому, как писал, Купер, «в этой местности законность то и дело нарушалась, и решения принимались в угоду интересам и страстям тех, кто был сильнее».
Из романа мы почти ничего не узнаём о том, как Гарви Бёрч добывал секретные сведения, но видим, как он их доставляет через нейтральную территорию, какими средствами и тайными знаками пользуется. Он почти не опасается англичан, только американцы постоянно охотятся за ним – свои военные неудачи они связывали с предательством Бёрча. Его дважды арестовывали, один раз судили и приговорили к повешенью, но он всякий раз ускользал. Однажды, в минуту опасности, он даже решил раскрыться, но не стал этого делать.
Поступки шпиона сегодня вызывают удивление: ну ладно бы он хранил тайну перед врагами, но почему даже на пороге смерти он таится перед своими?
В то время шпионаж всё ещё был малопочтенным занятием, уделом авантюристов. Командование всегда дистанцировалось от шпионов, а в случае их провала никогда не признавало их своими агентами, и Гарви Бёрч с горечью говорил: «…тому, кто служит своей родине как шпион, будь он самый верный, самый бескорыстный человек, достается всеобщее презрение, и его казнят, как самого подлого преступника».
В романе бегло описаны истории, слышанные Купером от ветеранов разведки: о гибели Натана Хейла, о поимке и казни майора Андре. Но они не получили развития, упомянуты лишь для придания роману ощущения документальности и как бы подчеркивают реальную опасность, грозящую главному герою.
Когда миссия Гарви Бёрча была завершена, он тайно встретился со своим шефом, генералом, в романе он появляется лишь дважды под именем мистер Харпер. «Только я, один я в целом свете знаю, что вы действовали из глубокой любви к свободе Америки», – сказал генерал и предложил шпиону деньги за героическую службу. «Неужели вы думаете, ваше превосходительство, что я рисковал жизнью и опозорил своё имя ради денег? Нет, нет, я не возьму у вас ни доллара, бедная Америка сама в них нуждается!» – так ответил герой, как и его реальный прототип. Но генерал помнил, что Бёрч знает многих законспирированных агентов, поэтому напутствовал его: «Не забывайте, что маску, скрывающую ваше истинное лицо, вам не позволят снять ещё много лет, а быть может, никогда».
В финале романа Гарви Бёрч появляется уже седым стариком. Во время англо-американской войны 1812-1815 годов он снова оказался на переднем крае борьбы за свободу родины, но теперь уже с мушкетом в руках. В одном из сражений он был убит. При нём обнаружили жестяную коробочку с запиской:
«Гарви Бёрч многие годы верно и бескорыстно служил своей родине. Если люди не воздадут ему по заслугам, да наградит его господь! Джордж Вашингтон».
Действительно ли это шпионский роман? И да, и нет. Хотя в целом это книга о шпионе-патриоте, она ещё и о судьбах американцев, военных и мирных граждан, в смутное время: они придерживались разных убеждений, и это придавало особый драматизм их любви, дружбе, родственным отношениям. К тому же само место действия – нейтральная территория – представала в романе своего рода метафорой зыбкости моральных принципов в эпоху гражданской войны.
Наконец, в книге немало изображений девственной природы Америки, мощных рек, величественных лесов – эти картины наиболее полно предстанут потом в любимой читателями всех стран трилогии Купера «Зверобой», «Следопыт» и «Последний из могикан».
В поисках подлинного Гарви
Роман «Шпион, или Повесть о нейтральной территории» появился на книжных прилавках в декабре 1821 года. Публика приняла его восторженно. Отзывы критики последовали не сразу, а через пару месяцев. Рецензент «Северо-американского обозрения» выразил, пожалуй, общее мнение: «Мы мечтали о том дне, когда на американской почве и исключительно из наших материалов будет воздвигнуто здание современного исторического романа во всей его национальной силе и изяществе».
К тому времени «Шпиона» уже издали в Лондоне. Английские критики, ревниво поглядывавшие за океан, теперь вынуждены были признать: американская литература существует, и это её первый большой успех. Конечно, нашлись и недовольные. Многим не нравилось, что герой – простолюдин. А если бедный, да ещё шпион – это уж совсем неприлично. Вдобавок в книге говорилось о многом таком, о чём хотелось позабыть. Очень скоро «Шпион» был переведён на многие европейские языки, к автору пришла мировая слава. Сам Бальзак, по его признанию, «рычал от восторга», читая Купера. Конечно, читателей очень волновал вопрос: кто послужил прототипом главного героя? Купер всегда отвечал уклончиво, в предисловии ко второму изданию книги добавил только, что об этом герое рассказал ему «мистер Х» – писатель имел в виду Джона Джея.
Прошло несколько лет, Джеймс Фенимор Купер был уже знаменитым романистом. Он получил выгодную дипломатическую службу – пост консула в Лионе. Ему нравилась жизнь в Европе, но писал он о родной Америке. И вот в 1827 году произошло знаменательное событие. В нью-йоркском суде слушалось дело о наследстве, и в качестве свидетеля был вызван пожилой фермер по имени Инок Кросби. Кто-то из уважаемых граждан города узнал его и воскликнул:
– Я полагал, что вы давно погибли! – и тут же сообщил окружающим, что это и есть «подлинный Гарви Бёрч из романа Купера».
Вокруг старика поднялась шумиха, о нём писали газеты. Через несколько дней Кросби пригласили в театр, где шла пьеса «Шпион». Гостя представили публике, и весь зрительный зал рукоплескал ему. Вернувшись домой, растроганный фермер написал благодарность в газету: «С моей стороны было бы ненужной сдержанностью, если бы я не выразил мою признательность гражданам Нью-Йорка за их внимание, оказанное мне во время последнего посещения города. И особенно благодарю руководство театра, пригласившего меня на представление спектакля под названием «Шпион». Представление доставило мне истинное удовольствие». И ни слова в подтверждение или опровержение того, что он и есть Гарви Бёрч.
В следующем году некий делец от литературы Г.Л.Барнаум написал небольшую книжку под длинным названием «Шпион без маски, или Мемуары Инока Кросби, он же Гарви Бёрч, герой Повести о нейтральной территории г-на Купера. Подлинное описание секретных поручений, которые он выполнял для своей страны в годы революционной войны. Рассказано им самим со множеством интересных фактов и эпизодов, никогда раньше не публиковавшихся». Автор снабдил своё творенье подобострастным посвящением: «Джеймсу Ф. Куперу, эсквайру, чьё перо первым обессмертило предмет этих мемуаров».
Насколько правдиво и документально было повествование Барнаума, и действительно ли оно основано на рассказе Инока Кросби – неизвестно.
Эта книжка попалась на глаза Куперу только в 1831 году. Он посчитал Инока Кросби самозванцем и отвечал на вопросы о нем с раздражением. Впоследствии, когда ажиотаж вокруг «прототипа» утих, Купер писал более спокойно: «Мне ничего не известно о человеке по имени Инок Кросби. Я никогда вообще не слышал его имени, пока по возвращении из Европы не увидел его в сочетании с именем героя «Шпиона». История этой книги изложена в предисловии к последнему изданию».
Американские историки и литературоведы до сих пор спорят: был ли Инок Кросби одним из тайных агентов континентальной армии или не имел к секретным службам никакого отношения. Зато многие поколения читателей не сомневаются, что Гарви Бёрч – реальное историческое лицо.
* * *
«Шпион» проник в Россию вскоре после издания в Европе, в 1825 году. Правда, автора у нас называли по-своему – Фенимор Купер, а его героя – Харвей-Бирш. Пушкин отмечал богатое поэтическое воображение Купера, Лермонтов писал, что в его романах «несравненно больше поэзии, чем в Вальтере Скотте». Виссарион Белинский вторил поэтам: «Так как Купер начал писать романы уже после Вальтера Скотта – то и почитается его подражателем… Но это грубое заблуждение... Купер превосходит Вальтера Скотта…» Впрочем, справедливости ради надо сказать, что эти похвалы относились к более зрелым романам Купера.
Кстати, сам он не любил, когда его сравнивали с великим шотландским коллегой.
– Это меня оскорбляет больше, чем все плохие рецензии на мои книги, – говорил он.
Боюсь, что сегодня Купера знают у нас меньше, чем тогда. По моей просьбе моя жена пошла в книжный магазин и спросила продавщицу:
– У вас есть Фенимор Купер?
– А это что такое? – удивилась продавщица.
Сергей Макеев
