ПРЕДИСЛОВИЕ

 В Америке, люди обычно планируют события задолго до их начала. При этом планирование включает проработку всего перечня вопросов с этим связанных и прежде всего оплаты. Вначале мне это было непонятно. Но время показало, что это выгодно не только экономически, а единственно правильно. Наше путешествие разрабатывалось задолго до его начала, единственное, что нам было известно достаточно точно, это дата его начала. Каждый из нашей четвёрки имел свой участок и прорабатывал его. Ну, чем не научные исследования, к которым мне не привыкать.

Вначале за основу был взят маршрут: Франция. Замки долины реки Луары, самой большой во Франции. Это, прежде всего, то малое кольцо, и вернее, почти кольцо, включающее замки Амбуаз, Шенонсо, Шамбор, Вилландри, посещение городов Тур, Орлеан, Блуа. Кроме того, далее необходимо переместиться в северо-западном направлении в сторону Бретани и Нормандии с посещением форпостов Сен – Мало и Мон Сен – Мишель.

И это всё за восемь чистых дней путешествия.

Следовательно, путешествие должно быть на автомобиле. А это уже отдельный вопрос, связанный с нашим багажом. Разумеется, для удобства парковок лучше подходит небольшая машина, но она может не подойти с точки зрения вместительности багажника. Ведь две дамы, это совершенно точно два чемодана, причём два немалых чемодана. Выбор, практически, вынужденный. Два мужских чемодана сразу снижаются в масштабе 1:2.

Нужна карта Франции, удобная и надёжная при пользовании. Скорее всего, ламинированная. И самое главное - нужен навигатор (GPS) по Франции и подробная разработка маршрутов и последовательности посещений. И ещё, необходимо принять какое-то место за стояночную базу.

Зная перечень маршрутов необходимо рассчитать продолжительность каждого маршрута, времени переездов и продолжительность стоянки в каждом месте остановок.

А после этого можно приступать к поиску и резервации гостиниц.

Итак, вначале прилетаем в Париж. Берём средних размеров Ситроен – 5 с багажником на 4 чемодана (два больших). Переезжаем в г.Тур (до 300 км.), здесь будет база. Три дня на замки долины Луары. Далее день в Сен – Мало. День в Мон Сен – Мишель. И оставшиеся дни в Париже (четыре площади и белая ночь).

Вот такой был план. Гостиницы с большим трудом мы привели к оптимальному варианту. О, здесь много хитростей и нюансов! Всё детально проштудировали по интернету, запаслись проспектами в двух-трёх экземплярах. А что из этого получилось, будет понятно из следующего за предисловием текста.

ФИЛАДЕЛЬФИЯ – ПАРИЖ

Нет коварнее занятия, чем сидеть в кресле самолёта и читать отзывы туристов о тех местах, которые ты собираешься посетить после приземления самолёта, потому что это не столь занимательно и интересно, как вредно. Ведь пока ты читаешь, становится ясно, что ты напрасно вообще туда едешь. Потом ты читаешь отзывы других и понимаешь, что не всё так однозначно, как казалось несколько мгновений раньше. Но всё равно не только очарование, но и разочарование оседает в самой потаённой глубине твоего сознания. Особенно оно ощущается, когда ты, рассуждая, приходишь к выводу: и вот за этим стоило преодолевать такие расстояния, когда кажется, что всё уже пройдено за время сидения в этом кресле самолёта?

Помню, что в прошлые разы и, особенно, в первый из них, посещали те же мысли, которые сделав два три витка в затуманенном от чтения мозге, приводили истощённый разум в уныние. Но опровержение настойчиво ожидало своего часа и являлось без всякого предупреждения.

Надеюсь, что так будет и в этот раз!

А ровно два года назад, в такой же почти предпоследний день сентября, в том же небезупречном составе, та же оголтелая четвёрка выбралась из застоев NORTHEAST на рейс Филадельфия - Лондон с дальнейшим поездным маршрутом Лондон – Париж. Тогда мы были не столь искушёнными путешественниками и весьма легкомысленно смеялись, подтрунивая и потакая всему, что попадало в нашу неутомимую мысль. Это происходило далеко до начала рейса, а затем продолжалось и далее. Всё раззадоривало до «чёртиков», никак не утомляя, до начала разгона самолёта по рулежной дорожке аэропорта.

Самолёт тогда задержали. Не закрывалась одна из дверей. Всё чинно объявили, и ожидание не казалось таким затяжным, как оказалось на самом деле. Дверь не смогли отремонтировать и заменили новой, которую торжественно пронесли через аплодирующий салон. И самолёт тронулся!

Потом мы всем об этом рассказывали, задыхаясь от смеха. И все, кому мы рассказывали, были абсолютно уверены, что такое вообще невозможно, а уж если случилось, то только по той причине, что в нём были именно мы!

Не знаю, так ли это, впереди у нас ещё будут путешествия, не так ли? А пока статистики явно не хватает для убедительных на этот счёт выводов.

На сей раз, мы задумали головокружительное путешествие по неполному кольцу Франции на автомобиле с посещением, разумеется, уже в какой-то мере знакомого нам не понаслышке Парижа, который мы все полюбили и по которому так скучали.

На сей раз в ожидании чего-то такого, мы были ещё более удивлены, поскольку всё началась ещё до посадки в самолёт. При сдаче багажа одному из нас поменяли место, невнятно объяснив это заменой самолёта. Место

было теперь не рядом, а впереди на один ряд. Но можно было общаться, и нас это мало смутило. Но мы глубоко ошибались, полагая, что на этом наши волнения закончатся. При прохождении паспортного контроля того из нашей четвёрки, кто имел это злополучное место, не пропустили, объявив, что точно такое же место у другого пассажира с точно такой же фамилией. При этом возник вопрос о том, не брат ли это. Но с такой фамилией оказалась почему-то только жена, стоявшая рядом. Однако это обстоятельство как-то не устраивало, и нас попросили пройти, а нашего несчастливого друга остаться. Но мы в самолёт не пошли, а мгновенно превратились в группу поддержки, выжидая и просматривая сквозь стеклянную перегородку, что будет дальше.

Небольшая возня с участием более высоких чинов аэропорта, и мы проходим в самолёт, где на этом месте сидит уже пассажир, оказавшийся очень милым человеком, мгновенно всё понявшим и добродушно согласившимся пересесть на другое место, предложенное стюардессой. Кстати, его фамилия имела, по меньшей мере, на две-три буквы больше по сравнению с его визави. Но кто так подробно читает? Видимо оператор е не известил об этой замене места паспортный контроль.

Чтоб окончательно разделаться с этим и подобного рода вопросами вообще, забегая вперёд, скажу, что на обратном пути, перед самой посадкой в самолёт, теперь уже меня выбрали из всех нас для более тщательной проверки. И на глазах у всей публики ощупывали на предмет провоза чего–то опасного или запрещённого. И уже несколько видоизменённая группа поддержки, находясь в двух шагах, потаённо хихикала, уже зная знакомый конечный результат. Но и это тоже ничего. Главное, что мы благополучно добрались и благополучно высадились в обоих направлениях, и в самолётах и там, и тут звучали всегда приятные аплодисменты удачных приземлений!

«А в остальном всё хорошо, прекрасная маркиза», - пели наши переполненные души.

Вот и Париж. В аэропорт Шарля де Голля мы добрались на электричке и оказались у столика, за которым сидел бесконечно занятый телефонными переговорами малопривлекательный клерк. Не прерывая своих переговоров, он руками изъяснялся с нами, один раз обратившись к нам, чтоб сообщить, что его услуга стоит один евро. Таким образом, оплатив рент за машину 399+1 евро, мы получили ключи и, поднявшись наверх на второй этаж в сопровождении уже другого клерка и таких же заказчиков, оказались в огромном гараже. Нас подвели к нашей машине и оставили. Всё без единого слова, жеста или улыбки. Мы быстро познакомились, проверив всё нас интересующее, сели в неё, включили навигатор и поехали по лабиринтам гаража, ориентируясь по указателям. Выехали из бетонного каркаса, но навигатор ещё не включился. Мы волновались, а вдруг... Но вскоре он послушно начал тараторить, и мы – уже на пути в самую южную точку наших замыслов – в город Тур (Tours) с заездом по дороге в Орлеан.

ПАРИЖ – ОРЛЕАН - ТУР

Путь лежал долгий. И мы начали осваивать дороги Франции. Из заочного знакомства по интернету мы знали, что они безупречные. Как писал об этом один, очевидно, россиянин: «А чего бы им не быть такими, если с самого начала они сделаны на совесть, ничего не было украдено…». И мы увидели идеально гладкий асфальт, на котором не просматривалась даже микроскопическая выбоина либо на котором что-то бы лежало. Но это была одна из главных магистралей с множествами указателей, легко понятных, но не всегда полных, как мы к тому привыкли в Америке. Исколесив более 1000 км, скажу, что это впечатление нисколько не изменилось, только теперь включая уже и все второстепенные дороги. А развязка магистралей с всегда множествами ответвлений сделана очень просто. И эта фраза нашего GPS Round about, take exit one (two, three, etc) въелась в нас, как ничто ранее при изучении английского.

Теперь мы имели возможность пусть по тем скупым обозрениям, мелькавшим за окнами, обрести хоть какое-то представление о тех краях, которые проезжали. Нет, не всё радовало, украшая наши представления, как хотелось. Были обычные малопривлекательные места. Но мы – не дети и понимаем, что от окраин до центра – дистанция порой растягивается, как от вершины к подножию горы. Впрочем, на основных магистралях пейзаж весьма однообразен и недостоин описания.

Утро было далеко за горизонтом, когда мы, перекроив маршрут, прибыли в Орлеан (Orleans). Конечно, Франция, Орлеан, Жанна Д’арк в сознании нынешних французов едины, однако прошло не одно столетие, пока Орлеанская дева была канонизирована.

 Туристической эмблема города - две изогнутые голубые вилки (одна — свода небесного, другая — глади речной) обнимают силуэт исторических

зданий города, утопающих в зелени лесов. По этому, небольшому городку с населением чуть более ста тысяч жителей удобнее всего передвигаться пешком. Однако с любого места в центре города отовсюду видны памятники Жанне Д’арк: конная статуя на площади du Martroi, бульвар rue Jeanne-d'Arc, кафедральный собор Сен-Круа (XIII-XVIII вв.). Здесь Жанна праздновала победу над осадившими город английскими войсками. Еще одна статуя у старой ратуши, множество работ, посвященных Орлеанской девственнице. А в конце rue Jeanne-d'Arc, на площади General-de-Gaulle, расположен так называемый Дом Жанны д'Арк.

Наше дальнейшее бродяжничество по городу завершилось в одной из уличных забегаловок, где мы на скорую руку перехватили какую-то комбинацию из багета, пирожного с кофе и чаем. Здесь наше внимание привлёк очень современный трамвай. Он удивил нас своей красотой, а ещё больше при наличии металлических рельс отсутствием бигелей и уличных линий проводов над крышей. Как это одно без другого? Такой современный трамвай.

А это фахверковый дом, тип конструкции, где несущая основа – пространственная секция из наклонных балок из древесины хвойных пород. Они хорошо просматриваются снаружи и придают дому характерный вид. А пространство между балками заполняется кирпичом или деревом. Дом, построенный по фахверковой технологии, называется фахверкхаус.

Солнце было в зените, когда мы покинули Орлеан и продолжили наше путешествие в Тур, небольшой город с населением, примерно, 140 тысяч. Имя города созвучно французским словам «экскурсия» и «башня», что вполне символично, так как он является наиболее удобной отправной точкой для экскурсий по замкам, расположенным в долине Луары. Что касается второго значения, то в гербе города красуются три старинные башни. Тур – столица Турени, центр виноделия стоит у слияния рек Луары и Шера. Бальзак сравнивал Тур с Венецией. Регион также называют "Садом Франции". Во времена римского владычества Тур стал одним из самых богатых городов империи. В IV веке архиепископ Святой Мартин вёл здесь активную миссионерскую деятельность. И сейчас Тур порой называют городом святого Мартина.

Улица Кольбера – основная ось города с сохранившимися деревянными домами фахверковой постройки. Тур вообще привлекает атмосферой старины. Главным ориентиром и гордостью Тура является кафедральный собор Сен-Гатьен (XIII-XVI вв.), построенный в изумительно органичном готическом стиле. Столь же прекрасна и внутренняя отделка собора c великолепными витражами, в котором покоятся последние представители династии Валуа.

Неизвестно, правда это или вымысел, но репутация Турени – места, где говорят на самом “чистом” французском языке, возникла не вчера.

При Наполеоне во дворе бывшего епископства посадили ливанский кедр, превратившийся теперь в огромное дерево.

В Музее изящных искусств хранятся картины художников XIV–XX вв. но выделяются картины Мантеньи "Моление о чаше" и "Воскресение", предназначенные в свое время для алтаря Сан Дзено в Вероне. Они исполнены в 1457-1459 гг. в Падуе. Во времена Наполеона их привезли во Францию, так они и остались в Туре.

 Как и в других произведениях художника, здесь тщательно проработан пейзаж, гористый, с отдельными тонкими стволами деревьев. Готическая острота видения сочетается с эпическим размахом, пластичностью форм.

Наша гостиница «Mirabeau» - в самом центре. Парковки нет, но улица – приспособлена под парковку. Найти место не представляет труда. Рядом всё: вокзал с множеством забегаловок, рядом турагентство и все достопримечательности вкупе. Завтраки в гостинице - и мы на три дня почти обеспечены: не очень большой выбор, но есть колбаса, булочки, сыр, мёд и варенье, чай, кофе, молоко.

Мы закупили билеты на четыре экскурсии. На пятую – билеты надо покупать только на месте. Билеты в пределах 10-12 евро на каждую экскурсию. На все экскурсии есть проспекты на многих языках, в том числе на русском.

Посещение окраин связано, прежде всего, с интересом к замкам, их истории, и веяниям тех далёких времён. Ведь теперь никто ничего подобного не строит. И в этом отношении необходимо отметить несколько типичных особенностей. Уже в те времена западно-европейские страны, расположенные в непосредственном соприкосновении, сотрудничали, перенимая всё самое передовое и модное. Поэтому ничего удивительного нет в том, что Францию отстраивали не только французы, но и итальянцы, испанцы и многие другие выдающиеся мастера.

Наше восприятие прошлого зиждется на том, что монархи только развлекались, вели интриги и меняли любовниц. Конечно, король мог себе позволить многое. Считалось даже, что муж любовницы короля облагодетельствован им. И это имело, чуть ли не статус закона. Правда, в России (исключение из принятых канонов) один из облагодетельствованных воспротивился этому и с открытым забралом пошёл на монарха. Чем всё это закончилось для Александра Сергеевича известно. Но, кажется, я отвлёкся.

И всё же замки, несмотря на их разнообразие и разброс времёни постройки, имеют некоторые общие черты.

Прежде всего, это готика – венец средневековья, кратко характеризуемая как «устрашающе величественная», но с яркими красками, позолотой, сиянием витражей, экспрессией, взлетающими в небо колючими иглами шпилей и симфонией света, камня и стекла. Эти протяжённости вверх, поражающие своей грандиозностью и величием, эти излишества в таком количестве и в таком изяществе, расположенные и поражающие как светлые строчки на тёмной одежде. Красота, поражающая воображение и грандиозностью мысли увековечены навсегда.

Но мысль неостановима. И вот уже успехи науки вносят свою лепту, что позволяет отказаться от огромных колонн и перейти к ажурным стенам и вместо росписи на стенах - к ярким витражам. Во Франции зрелую готику с середины XIII по середину XIV века называют «лучистой». В XV веке на смену «лучистой» приходит «пламенеющая готика». Вертикальные размеры резко возрастают, ещё более поражая и восхищая. Некоторые готические храмы Европы стали превышать по высоте пирамиду Хеопса, которая в течение многих тысячелетий оставалась самым высоким сооружением земного шара.